Последний визит: 2023-06-28 01:49:37
Сейчас не в сети

Разделы

Новые комментарии


здесь
Написал(а): ServiceK
2021-04-19 | Произведения
Запись: №464 Хогвартс Галатеи Вилкост
Верно подмечено. Память удерживает все и в определенное время возвращает нас к прожитому, заставляет улыбнуться или заплакать или загрустить. Спасибо Вам за возвращение к памяти. Успехов Вам - Петр Удовенко
Написал(а): udovenko
2018-07-19 | Произведения
Запись: №1209 Исповедь аврора
https://ficbook.net/readfic/1548649?show_comments=1&rnd=0.2589967444189647#com57095731
Написал(а): astra-87
2017-09-11 | Произведения
Запись: №117 Здесь не падают больше звезды


Avtor Adsens
Индексация сайта

Гарри Поттер и Принц-полукровка (РОСМЭН)

Джоанн Кэтлин Роулинг



«Дж. К. Ролинг Гарри Поттер и Принц-полукровка»: РОСМЭН-Издат; 2005
Аннотация

Министерство магии терпит поражение за поражением в битвах с Волан-де-Мортом. Даже маглы страдают от второй войны - каждый день происходят катастрофы, причины которых никому не ведомы. Орден Феникса теряет в сражениях с Пожирателями смерти своих лучших волшебников.
Но и на войне жизнь продолжается. Гарри, Рон и Гермиона, как и все шестнадцатилетние, учатся, ходят на вечеринки и влюбляются. Однако опасность все ближе и ближе. Несмотря на все усилия Дамблдора по защите школы, в Хогвартсе происходят очень странные события.
Омут памяти на этот раз откроет Гарри самую большую тайну Темного Лорда, и ради того, чтобы победить, Гарри вынужден пожертвовать самым дорогим... Какую же сторону в этой войне примет загадочный Принц-полукровка?
Глава 1 ДРУГОЙ МИНИСТР
Приближалась полночь. Премьер-министр си¬дел у себя в кабинете в полном одиночестве и читал длинный меморандум. Строчки мелькали перед гла¬зами, не задевая сознания. Премьер-министр ожи¬дал звонка от президента одной далекой страны. Он раздумывал, когда же наконец позвонит этот зло¬счастный тип, и одновременно пытался отделаться от неприятных воспоминаний о необычайно дол-гой и утомительной неделе; ни на что другое в го¬лове у него просто не оставалось места. Чем больше он старался сосредоточиться на печатной страни¬це, которая лежала перед ним на столе, тем отчет¬ливее видел перед собой злорадное лицо одного из своих политических противников. Не далее как се¬годня противник этот, выступая в программе но¬востей, не только перечислил все ужасные проис¬шествия минувшей недели (как будто кому-то тре¬бовалось об этом напоминать), но еще и подробно объяснил, почему в каждом из них виновато пра¬вительство.
У премьер-министра зачастил пульс от одной мыс¬ли об этих подлых и несправедливых обвинениях.
Интересно, каким это образом правительство мог¬ло помешать мосту обрушиться? Возмутительная нелепость — намекать, будто на строительство мос¬тов тратится недостаточно средств. Мосту не было еще и десяти лет, лучшие эксперты теряются в до¬гадках, отчего он вдруг разломился ровно посере¬дине, отправив дюжину автомобилей на дно реки. И как только наглости хватило заявить, что причи¬на двух зверских убийств, широко освещавшихся в средствах массовой информации, — нехватка по¬лицейских? И что правительство обязано было ка¬ким-то образом предвидеть внезапный ураган, про¬несшийся по нескольким графствам к юго-западу от Лондона, причинивший огромный ущерб и сопро¬вождавшийся человеческими жертвами? И разве он, премьер-министр, виноват в том, что один из его заместителей, Герберт Чорли, именно на этой не¬деле начал вести себя так своеобразно, что ему те-перь придется значительно больше времени про¬водить дома, с семьей?
«Страну охватило уныние», — закончил свою речь представитель оппозиции, почти не скрывая широ¬кой довольной улыбки.
Увы, тут он сказал чистую правду. Премьер-ми¬нистр и сам это почувствовал: люди выглядели не¬привычно подавленными. Даже погода стояла без¬радостная. Промозглый туман в середине июля... Не¬правильно это. Ненормально.
Он перевернул страницу меморандума, увидел, как много еще осталось, и бросил безнадежные по¬пытки вникнуть в содержание документа. Потянул¬ся, закинув руки за голову, обвел тоскливым взором кабинет. Это была красивая комната с мраморным камином и высокими подъемными окнами напро¬тив камина — сейчас они были плотно закрыты из-за не вовремя наступившего похолодания. Слегка вздрогнув, премьер-министр поднялся и подошел к окну, уставился на редкий туман, липнущий к стек¬лам. И тут он услышал, как кто-то негромко кашля¬нул у него за спиной.
Премьер-министр застыл, нос к носу со своим испу¬ганным отражением в темном стекле. Звук был ему знаком. Он уже слышал раньше этот кашель. Очень медленно он повернулся лицом к пустой комнате.
— В чем дело? — спросил он, стараясь говорить с твердостью, которой на самом деле не ощущал.
На какое-то краткое мгновение премьер-министр позволил себе немыслимую надежду, что никто ему не ответит. Однако тут же послышался голос — бод¬рый, деловитый голос, который звучал так, словно зачитывал готовый текст по бумажке. Этот голос — как и ожидал премьер-министр с той минуты, ког¬да раздался кашель, — принадлежал похожему на лягушку человечку в длинном серебристом парике, что был изображен на маленькой грязной картине маслом, висевшей в дальнем углу комнаты.
— Премьер-министру маглов. Срочно необходи¬мо встретиться. Будьте добры ответить немедленно. С уважением, Фадж — Человечек на картине вопро¬сительно посмотрел на премьер-министра.
— Э-э... — произнес премьер-министр. — Послу¬шайте, сейчас не самое удачное время... Видите ли, я жду телефонного звонка... От президента...
— Звонок можно перенести, — сразу же отозвал¬ся портрет.
У премьер-министра упало сердце. Этого он и бо¬ялся.
— Но я так рассчитывал на этот разговор...
— Мы организуем, чтобы президент забыл по¬звонить. Он позвонит вам завтра вечером, — ска¬зал человечек. — Большая просьба немедленно от¬ветить мистеру Фаджу.— Я... ох... ну хорошо, — сказал премьер-министр слабым голосом. — Да, я согласен встретиться с Фаджем.
Он поспешно вернулся к столу, на ходу поправляя галстук. Едва он успел снова сесть в кресло и при¬дать своему лицу по возможности непринужден¬ное выражение, будто ему все нипочем, как в пус¬том мраморном камине вспыхнуло зеленое пламя. Стараясь ничем не выдавать удивления и тревоги, премьер-министр наблюдал, как в пламени возник представительный господин, стремительно вращав¬шийся вокруг собственной оси, словно волчок Се¬кунда, другая — и вот уже он ступил на прекрасный антикварный ковер, стряхивая пепел с рукавов длин¬ного плаща в полоску, держа в руке шляпу-котелок светло-зеленого цвета.
— А, премьер-министр, — сказал Корнелиус Фадж, подходя с протянутой рукой. — Рад снова видеть вас.
Премьер-министр, по совести, не мог сказать о себе того же и потому промолчал. Он вовсе не был рад видеть Фаджа, чьи редкие посещения, и сами по себе жутковатые, как правило, означали, что ему предстоит выслушать чрезвычайно неприятные но¬вости. К тому же на этот раз Фадж выглядел явно из¬мотанным. Он осунулся, полысел и поседел, и лицо у него было какое-то помятое. Премьер-министру и раньше случалось видеть подобные перемены в об¬лике иных политиков, и обычно это не предвещало ничего хорошего.
— Чем могу помочь? — спросил он, коротко пожав руку Фаджа и жестом предлагая ему самый жесткий из стульев, стоявших возле письменного стола.
— Даже не знаю, с чего начать, — пробормотал Фадж, пододвинул к себе стул и сел, положив зеле¬ный котелок на колени. — Что за неделя, что за не¬деля...
— Так у вас тоже была трудная неделя? — натяну¬то поинтересовался премьер-министр, надеясь этим дать понять, что у него и так хватает забот и нет со¬вершенно никакой необходимости получать добав¬ку от Фаджа.
— Да, конечно. — Фадж устало протер глаза и мрачно посмотрел на собеседника. — У меня была точно такая же неделя, как и у вас, премьер-министр. Брокдейлский мост... Убийства Боунс и Вэнс... Не го¬воря уже о заварушке на юго-западе...
— Вы... э-э... я хотел сказать: так ваши люди... ва¬ших людей тоже коснулись эти... эти события?
Фадж довольно сурово посмотрел на премьер-министра.
— Разумеется, — сказал он. — Вы же понимаете, что происходит?
— Я... — замялся премьер-министр.
Вот за такие штуки он и не любил посещения Фаджа. Все-таки он — премьер-министр; не очень-то приятно чувствовать себя двоечником, не вы¬учившим урока. Но так уж повелось у них с Фаджем с самой первой встречи, а состоялась она в первый его вечер в должности премьер-министра. Он пом¬нил это, как будто все случилось вчера, и знал, что воспоминание будет преследовать его до смертно¬го часа.
Он стоял тогда один в том же самом кабинете и наслаждался триумфом, к которому шел столько лет, как вдруг за спиной раздалось тихое покашлива¬ние, точно так же, как сегодня. Он обернулся, и без¬образный человечек на портрете заговорил с ним, объявив, что к нему сейчас явится для знакомства министр магии.
Естественно, он решил, что сошел с ума, не вы¬держав долгой и напряженной предвыборной кам¬пании. Говорящий портрет привел его в ужас, но это было ничто по сравнению с ощущениями, которые он испытал, когда из камина выскочил некто, назвав¬шийся волшебником, и пожал ему руку. Премьер-министр не вымолвил ни слова, пока Фадж любез¬но объяснял ему, что на свете до сих пор тайно жи¬вут волшебники и волшебницы, и заверял, что о них совершенно не нужно беспокоиться, поскольку Ми¬нистерство магии полностью берет на себя ответ¬ственность за волшебное сообщество и строго сле¬дит, чтобы немагическое население ни в коем слу-чае не прознало о его существовании. Фадж сказал, что это весьма трудная работа, охватывающая самые разнообразные вопросы от ограничений при по¬летах на метле до контроля численности популяции драконов (премьер-министр хорошо помнил, как при этих словах ухватился за край стола, чтобы не упасть). Затем Фадж отечески потрепал онемевше¬го премьер-министра по плечу.
— Ни о чем не тревожьтесь, — сказал он. — Скорее всего, вы меня больше никогда не увидите. Я побес¬покою вас только в том случае, если на нашей сто¬роне произойдет нечто действительно серьезное, нечто такое, что может повлиять на жизнь маглов... я хочу сказать — немагического населения. В ос¬тальное же время наш принцип: живи и дай жить другим. Должен сказать, вы восприняли встречу со мной значительно лучше, чем ваш предшественник Он пытался выбросить меня из окна, приняв за ро¬зыгрыш, подстроенный оппозицией.
Тут к премьер-министру наконец вернулся дар речи.
— Так, значит... вы не розыгрыш?
Это была его последняя, отчаянная надежда.
— Нет, — мягко сказал Фадж — К сожалению, нет. Вот, смотрите.
И он превратил чайную чашку премьер-минис¬тра в тушканчика.
10
— Но, — задохнулся премьер-министр, глядя, как тушканчик обгрызает уголок его будущей речи, — почему... почему никто мне не сказал...
— Министр магии показывается только действую¬щему магловскому премьер-министру, — сказал Фадж, убирая за пазуху волшебную палочку. — Мы считаем, что так надежнее с точки зрения секретности.
— Но тогда, — жалобно проблеял премьер-ми¬нистр, — почему прежний премьер не предупре¬дил меня...
На это Фадж откровенно расхохотался:
— Дорогой мой премьер-министр, а разве вы сами когда-нибудь кому-нибудь об этом расскажете?
Все еще продолжая посмеиваться, Фадж бросил в очаг щепотку какого-то порошка, шагнул в изум¬рудно-зеленое пламя и исчез, только фукнуло в ка¬мине. Премьер-министр стоял столбом, сознавая, что никогда, ни одной живой душе не отважится проро¬нить хоть слово об этой встрече, потому что — кто ж ему поверит.
Он долго не мог оправиться от потрясения. По¬началу пытался убедить себя, что Фадж на самом деле всего лишь галлюцинация, вызванная недосы¬пом, накопившимся за время трудной предвыбор¬ной кампании. В тщетной попытке избавиться от любых напоминаний об этой неприятной встрече он подарил тушканчика племяннице, которая при¬шла от зверюшки в полный восторг, а затем прика¬зал своему личному секретарю убрать из помеще¬ния портрет безобразного человечка, возвестивше¬го о прибытии Фаджа. Но, к большому огорчению премьер-министра, удалить портрет оказалось не¬возможно. Его поочередно пытались снять со сте¬ны целый отряд плотников, несколько строитель¬ных рабочих, искусствовед и канцлер казначейства, но успеха не добились. В конце концов премьер-министр махнул рукой и просто стал надеяться, что в течение оставшегося срока его пребывания в долж¬ности мерзкая штуковина будет хранить молчание и неподвижность. Порой он готов был поклясться, что видел краешком глаза, как обитатель картины зевает или почесывает нос, а один или два раза тот просто уходил из рамы, оставляя грязновато-корич¬невый холст совершенно пустым. Но премьер-ми¬нистр приноровился пореже смотреть на картину, а в случае чего, твердо говорил себе, что это прос¬то обман зрения.
Но вот три года назад, в очень похожий вечер, когда премьер-министр сидел один у себя в кабине¬те, портрет вновь объявил о посещении Фаджа, ко¬торый тут же и выпрыгнул из камина, промокший насквозь и в состоянии полнейшей паники. Не ус-пел премьер-министр поинтересоваться, чего ради он поливает водой ценный аксминстерский ковер, как Фадж понес дичайшую околесицу про тюрьму, о которой премьер-министр в жизни своей не слы¬хал, про человека по имени Серый Ус Блэк, про ка¬кой-то неведомый Хогвартс и про мальчика по име¬ни Гарри Поттер. Все это ровно ничего не говори¬ло премьер-министру.
— Я только сейчас из Азкабана, — пыхтел Фадж, стряхивая воду с полей своей шляпы-котелка пря¬мо к себе в карман. — Это, знаете ли, посреди Се¬верного моря, полет весьма неприятный... Дементоры волнуются, — тут Фаджа передернуло, — у них никогда еще не случалось побегов. Словом, я вынужден обратиться к вам, премьер-министр. Известно, что Блэку уже случалось убивать маглов и, возможно, он планирует снова присоединиться к Сами-Знаете-Кому... Но вы ведь даже и Сами-Знаете-Кого не знаете! — Фадж безнадежно уставился на премьер-министра, затем сказал: — Ну ладно, ладно, садитесь, я уж вас проинформирую... Выпей¬те виски...
Премьер-министра слегка задело, что его в соб¬ственном кабинете приглашают присесть, да еще и угощают его же собственным виски, но тем не ме¬нее он сел. Фадж вытащил волшебную палочку, со¬здал прямо из воздуха два больших бокала с янтар¬ной жидкостью, сунул один в руку премьер-минис¬тру и пододвинул себе стул.
Фадж говорил больше часа. В какой-то момент он не пожелал произнести вслух некое имя и вмес¬то этого написал его на бумажке, которую вложил в не занятую бокалом руку премьер-министра. Когда Фадж наконец собрался уходить, премьер-министр встал следом за ним.
— Так вы считаете, что... — Он прищурился, вгля¬дываясь в запись на клочке пергамента, который дер¬жал в левой руке, — что лорд Вол...
— Тот-Кого-Нельзя-Называть! — прорычал Фадж
— Прошу прощения... Вы считаете, Тот-Кого-Не-льзя-Называть все еще жив?
— Как сказать... Дамблдор утверждает, что жив, — ответил Фадж, застегивая у горла свой полосатый плащ, — но мы его так и не нашли. Если вас инте¬ресует мое мнение, то, по-моему, он не опасен, пока у него нет сторонников, поэтому волноваться следу¬ет главным образом по поводу Блэка. Так вы опуб¬ликуете наше предупреждение? Отлично. Что ж, на¬деюсь, мы с вами больше не увидимся, премьер-ми¬нистр. Спокойной ночи!
Но они увиделись снова. Меньше года спустя встревоженный и сильно утомленный Фадж возник прямо посреди зала заседаний кабинета министров и уведомил премьер-министра о небольших беспо¬рядках, имевших место на Чемпионате мира по квиддичу (или что-то в этом роде), причем в происхо¬дящее «оказались вовлечены» несколько маглов, но, по его словам, премьер-министру не о чем беспо-коиться, появление Черной Метки — знака Сами-Знаете-Кого — ровным счетом ничего не означает. Фадж абсолютно уверен, что это всего лишь еди¬ничный случай, и Управление по связям с маглами уже принимает необходимые меры по модифика¬ции памяти у пострадавших.
— Да, чуть не забыл, — прибавил Фадж под ко¬нец. — Мы собираемся ввезти из-за границы трех драконов и сфинкса для Турнира Трех Волшебни¬ков. Это вполне обычная практика, но Отдел регу¬лирования магических популяций и контроля над ними, ссылаясь на существующие правила, требует поставить вас в известность о ввозе в нашу страну существ повышенной опасности.
— Я... Что? Драконы?! — завопил, брызгая слюной, премьер-министр.
— Да, три штуки, — подтвердил Фадж — И сфинкс. Ну, всего хорошего!
Премьер-министр безнадежно надеялся, что дра¬конами и сфинксами дело и ограничится, но нет. Не прошло и двух лет, как Фадж снова появился из камина, на сей раз с известием о массовом побеге из Азкабана.
—Массовый побег? — севшим голосом переспро¬сил премьер-министр.
— Не нужно волноваться, не нужно волновать¬ся! — прокричал Фадж, уже снова одной ногой в пла¬мени. — Мы их мигом переловим! Это я уж так, чтоб вы были в курсе!
И не успел премьер-министр прокричать: «Эй, по¬дождите минуточку!» — как Фадж уже скрылся, рас¬сыпавшись дождем зеленых искр.
Что бы там ни говорили пресса и оппозиция, пре¬мьер-министр был вовсе не глуп. От него не усколь¬знуло, что, несмотря на все заверения Фаджа при той первой встрече, им приходится видеться до¬вольно часто, причем Фадж с каждым разом появ-ляется во все более растрепанных чувствах. Хотя премьер-министру отнюдь не доставляло удоволь¬ствия вспоминать о Фадже, он невольно опасался, что, когда министр магии (или, как он его про себя называл, Другой министр) появится снова, причина окажется еще более серьезной. А потому вид Фаджа, в очередной раз выходящего из камина, взлохма¬ченного, раздраженного и строго отчитывающего премьер-министра за то, что тот не может сам до¬гадаться о цели его визита, стал достойным завер¬шением исключительно тяжелой недели.
— Откуда же мне знать, что там у вас происходит в этом вашем, как его... волшебном сообществе? — огрызнулся премьер-министр. — На мне, между про¬чим, руководство целой страной, и в настоящее вре¬мя мне вполне хватает своих забот...
— У нас с вами одни и те же заботы, — перебил его Фадж — Брокдейлский мост обрушился не сам по себе. И ураган на самом деле — не ураган. И убий¬ства совершены не маглами. И Герберта Чорли без¬опаснее будет изолировать от семьи. Сейчас мы го¬товимся перевезти его в клинику магических неду¬гов и травм — больницу святого Мунго. Перевозить будем этой ночью.
— О чем вы?.. Боюсь, я не совсем... Что?! — взвыл премьер-министр.
Фадж сделал глубокий вдох:
— Премьер-министр, я должен с огромным со¬жалением сообщить вам, что он вернулся. Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся.
— Вернулся? Вы хотите сказать, он жив? То есть...
Премьер-министр спешно искал в памяти подроб¬ности кошмарного разговора трехлетней давности, когда Фадж рассказывал ему про волшебника, кото¬рого боялись больше всех других волшебников, ко¬торый совершил тысячу ужасных преступлений, по¬сле чего загадочно исчез пятнадцать лет назад.
— Да-да, жив, — ответил Фадж. — Впрочем, не знаю... Можно ли назвать по-настоящему живым че¬ловека, которого нельзя убить? Я этого толком не по¬нимаю, а Дамблдор не хочет ничего объяснять, но, во всяком случае, у него теперь есть тело, он ходит, говорит и убивает, так что, видимо, в рамках данно¬го обсуждения можно считать: да, он жив.
Премьер-министр не знал, что на это сказать, но прочно въевшаяся привычка казаться прекрасно ин¬формированным по любому вопросу заставила его уцепиться за первую вспомнившуюся деталь того давнего разговора.
— А Серый Ус Блэк, он сейчас, э-э... с Тем-Кого-Нельзя-Называть?
— Блэк? Блэк? — рассеянно переспросил Фадж, очень быстро вертя в руках котелок. — Вы имеете в виду Сириуса Блэка? Нет, клянусь бородой Мер¬лина! Блэк погиб. Как выяснилось, мы... э-э... были не правы на его счет. Все-таки он был невиновен. И никогда не был в сговоре с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Я хочу сказать, — прибавил он, словно оправ¬дываясь, и еще быстрее завертел свой котелок, — все данные указывали... более пятидесяти очевид¬цев... во всяком случае, как я уже сказал, он умер. Собственно говоря, его убили. В здании Министер¬ства. Будет расследование...
К собственному удивлению, премьер-министр ощутил мимолетную жалость к Фаджу. Но ее тут же вытеснило теплое чувство самодовольства: пусть сам он не умеет материализоваться в каминах, зато на территории вверенных ему государственных учреж¬дений убийств не было... по крайней мере пока.
Премьер-министр незаметно постучал по деревян¬ной столешнице, а Фадж тем временем продолжал:
— Сейчас Блэк — дело десятое. Главное, что мы находимся в состоянии войны и необходимо при¬нимать соответствующие меры.
— Война? — тревожно переспросил премьер-ми¬нистр. — Не слишком ли сильно сказано?
— Тот-Кого-Нельзя-Называть снова встретился со своими сторонниками, которые вырвались из Азкабана в январе. — Фадж говорил все быстрее и быстрее и так яростно крутил свой котелок, что тот казался размытым светло-зеленым пятном. — Они больше не скрываются и творят невесть что. Брокдейлский мост — это его рук дело, премьер-министр, он уг¬рожал массовым убийством маглов, если я не отой¬ду в сторону, открыв ему дорогу...
— Боже ты мой, так это по вашей вине погибли люди, а мне приходится отвечать на вопросы о про¬ржавевшей арматуре и коррозии опорных конструк¬ций и не знаю уж о чем еще! — гневно воскликнул премьер-министр.
— По моей вине?! — вспыхнул Фадж — Хоти¬те сказать, вы бы согласились уступить подобно¬му шантажу?
— Может быть, и нет, — ответил премьер-ми¬нистр, вставая и принимаясь расхаживать по ком¬нате. — Однако я бы приложил все усилия, чтобы поймать шантажиста, прежде чем он совершит та¬кое злодеяние!
— Вы думаете, я не прикладываю усилий? — с жа¬ром воскликнул Фадж — Все министерские мракоборцы до единого брошены на эту задачу, они до сих пор пытаются найти его и отловить его сообщников, но ведь речь идет об одном из самых могуществен¬ных чародеев всех времен, о чародее, которого поч¬ти три десятилетия никому не удавалось одолеть!
— Полагаю, сейчас вы мне скажете, что и ура¬ган на юго-западе тоже он вызвал? — спросил пре¬мьер-министр, с каждым шагом все больше свире¬пея. Он был вне себя от мысли, что теперь ему из¬вестна причина этих ужасных бедствий, но он не может открыть ее общественности; лучше уж пусть бы на самом деле правительство было во всем виновато, что ли!
— Это был не ураган, — проговорил Фадж не¬счастным голосом.
— Прошу прощения! — взревел премьер-министр, чуть ли не топая ногами. — Вывороченные с кор¬нем деревья, сорванные с домов крыши, погнутые фонарные столбы, человеческие жертвы...
— Это сделали Пожиратели смерти, — сказал Фадж — Сторонники Того-Кого-Нельзя-Называть. И еще... мы подозреваем, что в деле участвовали ве¬ликаны.
Премьер-министр остановился на всем ходу, как будто налетел на невидимую стену.
— Кто участвовал?! Фадж сделал гримасу:
— В прошлый раз он привлекал великанов, ко¬гда хотел совершить нечто особо эффектное. Сек¬тор дезинформации работает круглосуточно, целые команды Старателей памяти заняты модификацией памяти маглов, ставших свидетелями того, что про¬изошло на самом деле. Отдел регулирования маги¬ческих популяций и контроля над ними чуть ли не в полном составе носится по Сомерсету, но вели¬канов так до сих пор и не могут найти... Просто не¬счастье какое-то!
— Да что вы говорите! — в бешенстве рявкнул премьер-министр.
— Не стану скрывать, настроение в Министерстве подавленное, — сказал Фадж — А тут еще ко всему прочему мы лишились Амелии Боунс.
— Кого лишились?
— Амелии Боунс. Она руководила Отделом обес¬печения магического правопорядка. Мы полагаем, что Тот-Кого-Нельзя-Называть, возможно, лично убил ее, поскольку она была необыкновенно одаренной вол¬шебницей и, судя по всему, отчаянно сражалась.
Фадж кашлянул и с явным усилием прекратил на¬конец вертеть свою шляпу.
— Да ведь об этом убийстве писали в газетах, — сказал премьер-министр, ненадолго позабыв о своем гневе. — В наших газетах. Амелия Боунс... Там гово-рилось, что это была самая обыкновенная одинокая пожилая женщина. Если не ошибаюсь, убита с осо¬бой жестокостью. Эта история широко освещалась в средствах массовой информации. Расследование, знаете ли, зашло в тупик
Фадж вздохнул:
— Еще бы оно не зашло в тупик! Убийство со¬вершено в комнате, запертой изнутри, так? А вот мы совершенно точно знаем, кто его совершил, только это не помогает нам изловить виновного. И еще Эммелина Вэнс — возможно, вы о ней не слышали...
— Как же, слышал! — сказал премьер-министр. Между прочим, это случилось недалеко отсюда, бук¬вально за углом. Газеты порезвились вовсю: «Нару¬шение закона и порядка практически на заднем дво¬ре у премьер-министра»...
— И как будто мало было всего этого, — сказал Фадж, не слушая, — повсюду кишмя кишат дементоры, нападают на людей направо и налево...
Когда-то, в более счастливые времена, премьер-министру эти слова показались бы бессмыслицей, но сейчас он стал мудрее.
— А я думал, дементоры стерегут заключенных в Азкабане? — спросил он осторожно.
— Стерегли, — устало ответил Фадж — Но теперь уже не стерегут. Они покинули свой пост и присо¬единились к Тому-Кого-Нельзя-Называть. Не стану скрывать, это был тяжелый удар.
— Но, — вымолвил премьер-министр, мало-помалу приходя в ужас, — не вы ли мне говорили, что эти существа отнимают у людей надежду и радость?
— Совершенно верно. И к тому же они размно¬жаются. От этого и туман.
У премьер-министра подкосились ноги, и он рух¬нул в ближайшее кресло. Ему стало дурно от мыс¬ли, что какие-то невидимые существа рыщут по го¬родам и весям, сея отчаяние и безнадежность сре¬ди его электората.
— Послушайте, Фадж, нужно что-то делать! Это ведь ваша обязанность как министра магии!
— Дорогой мой премьер-министр, неужели вы всерьез думаете, что после этих событий я все еще министр магии? Меня уже три дня как сняли с долж¬ности! В течение двух недель все волшебное сооб¬щество с криками и воплями требовало моей от¬ставки. За все время моей работы я ни разу не ви¬дел среди них такого единодушия! — сказал Фадж, отважно пытаясь улыбнуться.
Премьер-министр временно лишился дара речи. Хоть он и негодовал по поводу того, в какое поло¬жение его поставили, но все же невольно сочувст¬вовал загнанному человеку, съежившемуся в крес¬ле напротив.
— Очень жаль, — сказал он наконец. — Могу ли я чем-нибудь помочь?
— Вы очень добры, премьер-министр, но помочь ничем не можете. Сегодня меня прислали сюда, что¬бы ознакомить вас с последними событиями и пред¬ставить вам моего преемника. Я полагал, что он уже должен быть здесь, но он, конечно, очень занят, столько всего...
Фадж оглянулся на портрет безобразного чело¬вечка в длинном завитом серебряном парике. Чело¬вечек ковырял в ухе гусиным пером.
Заметив, что Фадж на него смотрит, портрет про¬говорил:
— Он будет здесь с минуты на минуту. Заканчи¬вает письмо Дамблдору.
— Желаю ему удачи, — сказал Фадж, в голосе ко¬торого впервые послышалась горечь. — Последние две недели я посылал письма Дамблдору по два раза в день, но он не пожелал и пальцем пошевелить. Если бы только он согласился повлиять на мальчишку, я, быть может, все еще был бы... Ну что ж, возможно, Скримджеру повезет больше.
Фадж погрузился в скорбное молчание, но тиши¬ну почти сразу же нарушил портрет, неожиданно за¬говоривший бодрым официальным тоном:
— Премьер-министру маглов. Просьба о встрече. Срочно. Будьте добры дать ответ немедленно. Руфус Скримджер, министр магии.
— Да-да, я согласен, — отозвался вконец заморо¬ченный премьер-министр и даже почти не вздрог¬нул, когда огонь в камине снова приобрел изумруд¬но-зеленый оттенок, ярко вспыхнул и среди языков пламени показался еще один вращающийся волшеб¬ник, которого через несколько секунд выбросило на антикварный ковер. Фадж поднялся на ноги, пре¬мьер-министр после минутной заминки сделал то же самое, наблюдая, как вновь прибывший выпрям¬ляется, отряхивает длинную черную мантию и осмат¬ривается по сторонам.
В первый момент премьер-министру пришла в голову дурацкая мысль, что Руфус Скримджер очень похож на старого льва. В густой гриве рыжевато-каштановых волос и в кустистых бровях виднелись седые пряди, из-за очков в проволочной оправе смотрели пронзительные желтые глаза, а в движе¬ниях, хоть он и прихрамывал, сквозила своеобраз¬ная гибкая, размашистая грация. В этом человеке сразу чувствовались острый ум и твердый характер. «Можно понять, — подумал премьер-министр, — по¬чему волшебное сообщество предпочло в эти опас¬ные времена видеть своим предводителем Скримд-жера, а не Фаджа».
— Здравствуйте, как поживаете? — вежливо по¬здоровался премьер-министр, протягивая руку.
Скримджер коротко пожал ему руку, не переста¬вая оглядывать комнату, затем извлек из-за пазухи волшебную палочку
— Фадж все вам рассказал? — спросил он, подо¬шел к двери и коснулся замочной скважины вол¬шебной палочкой.
Премьер-министр услыша

Опубликовано: 2015-05-03 23:30:43
Количество просмотров: 2198
Комментировать публикации могут только зарегистрированные пользователи. Регистрация / Вход

Комментарии